2 июля 2012

Генеральный конструктор ОАО «Газпром космические системы» Николай Севастьянов: «Привлечение частного инвестора в создание производственных мощностей — один из принципов организации высокоэффективного производства и обеспечения эффективности вложений»

О значении принципов государственно-частного партнерства в интересах реализации космических программ, а также о практическом применении этих подходов и перспективах развития ОАО «Газпром космические системы» в интервью «Интерфаксу-АВН» рассказал генеральный конструктор компании Николай СЕВАСТЬЯНОВ.

— Николай Николаевич, в проекте стратегии космической деятельности, подготовленном Роскосмосом, много места отведено вопросам государственно-частного партнерства, участию бизнеса в реализации космических программ. Ваша компания одной из первых в России пошла по этому пути. Почему, на ваш взгляд, такой подход признан перспективным?

 — Государственно-частное партнерство сегодня актуально как для модернизации экономики страны в целом, так и для развития космической отрасли. Путь решения задачи развития только один — надо строить новые производственные мощности, внедряя современные технологии, и на базе этих производственных мощностей выпускать современную продукцию, не уступающую товарам и услугам зарубежных компаний-конкурентов. Но чтобы создавать эти современные производственные мощности, нужно инвестировать в них средства. И сегодня позиция руководства страны во многом ориентирована на привлечение именно частного капитала в такие инвестиции. Причем это уже не проблема отсутствия средств, а скорее, вопрос обеспечения высокой эффективности инвестиционных вложений.

— То есть для обеспечения этой эффективности методов госконтроля за расходованием выделенных средств уже мало?

 — Весь опыт развития мировой экономики подтверждает это. Дело в том, что когда частный инвестор вкладывает свои средства или софинансирует вместе с государством какой-то производственный проект, для него приоритетом в этой деятельности является решение задачи возврата вложенных средств. А обеспечить возврат средств, вложенных в тот или иной промышленный объект можно в одном случае — когда производимая этим промышленным объектом продукция будет востребована потребителем. За счет этого формируется финансовый поток, который окупает произведенные затраты. Желательно, с необходимой нормой доходности, не хуже, чем, если бы инвестор делал инвестиции в другие виды бизнеса.

Частный инвестор вынужден постоянно об этом заботиться, решая задачу возврата вложенных средств. Особенно в условиях серьезной конкуренции. Только успешный предприниматель сможет аккумулировать средства от реализованных проектов и пустить их опять в дело, на развитие бизнеса, в том числе на новые, более производительные технологии. Иначе — застой и отставание, потеря конкурентоспособности.

Мы видим сегодня, что на российском рынке товары зарубежных производителей не только конкурируют с отечественными, но подчас доминируют. Это свершившийся факт. Чтобы конкурировать с зарубежными производителями, мы должны создавать продукцию, которая по своим характеристикам и качеству будет не хуже импортированной. Это касается всех отраслей экономики, в том числе и космической деятельности.

Для решения этой задачи требуется внедрять новые технологии, вводить производственные мощности, позволяющие создавать конкурентоспособную продукцию. И конечно, для страны очень важно, чтобы частная предпринимательская инициатива, была ориентирована на решение этой, без преувеличения, национальной задачи — модернизацию российской экономики.

Инвестируя в создание производственных мощностей, частный инвестор, по сути, «сжигает за собой мосты»: он либо обанкротится, если проект окажется неудачным, либо выиграет. Вот почему, привлечение частного инвестора в создание производственных мощностей — это один из принципов создания высокоэффективного производства и обеспечения эффективности вложений.

— Эффективность здесь, похоже, ключевое слово. Дополнительный стимул ее для предпринимателя — необходимость возврата кредитов?

 — Надо понимать, что частный инвестор, как правило, никогда не имеет накопленного необходимого объема инвестиций. Он вынужден привлекать кредиты, чтобы инвестировать проект, а значит, рискует не только накопленными средствами, но и своим будущим. В случае неудачи он разорится и вынужден будет продать свое имущество, чтобы покрыть кредиты.

В таком денежноемком сегменте экономики, как производство сложных космических объектов, вопросы кредитования и возврата кредитов особенно актуальны.

Конечно, любые банки, кредитуя бизнес, пытаются максимально понизить свои риски. Поэтому выдавая кредит, они действительно требуют в залог имущество клиента или другие формы обеспечения кредита. Словом, в любом случае кредиты — это дополнительное обременение частного инвестора.

— Можно сказать, что привлечение частных инвестиций в крупные проекты вызвано тем, что государство — менее эффективный менеджер в управлении капвложениями, чем частный бизнес?

 — В вопросе эффективности или неэффективности государственных или частных вложений не все так однозначно. Государство может быть эффективным инвестором.

Но есть принципиальная разница в критериях оценки эффективности. Например, законодательно при вложении государственных средств не ставится задача возврата этих инвестиций. Не задумывались, почему? Да, потому что государство, как правило, вкладывает свои средства в инфраструктурные проекты, которые дают эффект обществу в виде не денежного возврата, а в виде повышения социального уровня жизни, создания более комфортных условий для развития общества, обороноспособности и т.д.

Та часть инвестиций, которые государство вкладывает в традиционные свои направления, нужна, потому что от них зависит устойчивость общества, обороноспособность, решение социальных вопросов. Поэтому государство тоже может быть эффективным инвестором. Только у него другие оценки и критерии эффективности.

Когда же мы говорим об инвестициях в промышленные объекты, которые должны производить товарную продукцию и услуги, тут уже критерием эффективности является реализация этой товарной продукции на рынке. Если продукция или услуги никого не интересуют, бизнес-проект — неудачный. Частный инвестор вкладывает свои средства в расчете, что эти деньги вернутся с добавочной стоимостью после реализации произведенного продукта или услуг. Поэтому в проекты, ориентированные на создание промышленных мощностей для производства товарной продукции и услуг, как правило, вкладывается частный инвестор.

С другой стороны, оба эти вида вложений — и в общеструктурные проекты, и в производство товаров, серьезно между собой сочетаются. В этом и смысл государственно-частного партнерства. Государство, решая инфраструктурные задачи в высокотехнологичных и затратных отраслях экономики или, создавая минимальный уровень инфраструктуры в труднодоступных и малоосвоенных районах Сибири и Дальнего Востока, обеспечивает благоприятные стартовые условия для частного инвестора. Делает все, чтобы он, вложив средства, имел уверенность в возврате своих денег. Когда же государство и частные инвесторы объединяются, такой симбиоз позволяет создать условия для развития бизнеса, и сам бизнес делать тоже эффективным.

— Какой опыт компании «Газпром космические системы» в этом плане вы считает наиболее ценным?

 —Это строительство системы спутниковой связи и телевидения «Ямал». Создание космической системы «Ямал» осуществляется на принципах самоокупаемости. Такую задачу нам ставит руководство Газпрома. Поэтому требования по экономической эффективности космической системы «Ямал» соответствуют требованиям, которые предъявляются внутри группы компаний Газпром в целом.

Главное то, что мы, работая в секторе космической деятельности, также стали строить космические системы, как промышленные объекты.

То есть мы их создаем не как изделия для решения каких-то научно-технических или других задач, а именно как промышленные объекты, которые сами должны производить товарную продукцию и услуги. В нашем случае — это космические телекоммуникационные услуги, которые мы предоставляем широкому кругу потребителей. И в связи с этим мы применяем здесь довольно стандартные рыночные подходы.

Если мы создаем промышленный космический объект, который должен производить товарные услуги, такие как обеспечение связи, передачи данных или трансляцию телевидения, то реализация этих услуг на рынке должна окупать инвестиционные вложения в данный космический объект. Нам эту задачу удается решать.

Да, было трудно. Еще несколько лет назад космическая отрасль была идеологически не готова к новым подходам, и эти идеи воспринимались руководством космической отрасли, как «еретические». Считалось, что космические системы должны создаваться только на основе государственного заказа, и об их окупаемости не может быть и речи.

Но дело в том, что космическая отрасль, как и другие виды индустрии, развивается по принципу накопления. Да, на первом этапе государство инвестировало «безвозвратно» эти средства, создавая технологический фундамент в отрасли. Но сегодня государство не может и не намерено бесконечно дотировать эту отрасль. Предприятия отрасли постепенно должны переходить на самоокупаемость, а потом вообще начинать приносить вполне ощутимую материальную пользу государству и обществу.

Сейчас наступает время, когда космическая промышленность уже начала работать на этих принципах. Мы, кстати, здесь не пионеры. Если посмотреть на зарубежные страны: Европу, Азию, Америку, там космические компании в основном работают на этих принципах.

— Последние четыре года «Газпрома космические системы» отмечены особенно интенсивной деятельностью. Что удалось сделать за это время?

 — Действительно, эти четыре года знаменуют очень важный период в развитии нашей компании. Мы решили целый ряд серьезных задач.

Например, перед нами стояла довольно серьезная цель — создать производственную инфраструктуру на своей территории. Имеется в виду, строительство нового центра управления полетом и телепортов. Раньше мы арендовали производственные площади в корпорации «Энергия», где в свое время построили первые космические аппараты для группировки «Ямал».

В период с 2008 по 2012 годы мы построили не только новый центр управления полетами, но и новые телепортовые мощности, производственные мощности по разработке и сборке наземных станций спутниковой связи, полезных нагрузок для спутников. Сегодня действующая орбитальная группировка спутников «Ямал» полностью загружена. Через нее ведется вещание 146 каналов телевидения, 100 каналов радио. Количество станций спутниковой связи, функционирующих через спутники «Ямал», превысило 7 тысяч только на территории России. Это позволило нам окупить вложенные инвестиции в реализованные программы «Ямал-100» и «Ямал-200».

Это первая часть задач, которые мы решали. Параллельно мы занимались развитием орбитальной группировки спутниковой связи «Ямал». За последние четыре года мы основательно продвинулись в реализации двух новых программ — это «Ямал-300К» и «Ямал-400».

В рамках этих программ мы планируем осуществить два запуска спутников связи в 2012 году и один в 2013 году. Первый аппарат «Ямал-300К», мы собираемся запустить на орбиту в августе. Запуск второго спутника «Ямал-402» запланирован на ноябрь этого года. А в следующем году свое место на орбите должен занять спутник «Ямал-401».

Одновременно решена еще чрезвычайно важная для нашей компании задача — мы создали собственное головное конструкторское бюро, которое осуществляет реализацию космических программ нашей компании. Мы собрали в конструкторском бюро довольно большое количество квалифицированных способных инженеров.

Кроме того, мы открыли кафедру в Томском государственном университете, осуществляем там подготовку кадров для нашей компании.

— Какие у Вас планы по развитию группировки «Ямалов» ?

 — Сейчас мы завершаем разработку системной концепции спутниковых программ «Ямал-600» и «Ямал-500» с учетом тенденций на информационном рынке, и в этом году планируем начать их реализацию. Запуск следующих спутников связи в рамках этих программ мы планируем осуществить в 2014–2018 годах.

— ГКС планирует идти в другие сегменты спутникостроения, в дополнение к телекоммуникационному?

 — Да, мы начали осваивать новое направление. Стали двигаться в сторону создания геоинформационных систем и сегодня разрабатываем космическую систему дистанционного зондирования Земли «Смотр».

В рамках этой системы построен наземный центр приема и обработки космической информации, на базе которого мы уже оказываем услуги для предприятий газовой отрасли. Например, по контролю технического состояния газопроводов, по просадкам грунтов в районах газо- и нефтедобычи, по ледовому мониторингу, картографированию и т.д.

Совместно с Роскосмосом мы на принципах государственно-частного партнерства организовываем программу по созданию орбитальной группировки радиолокационных спутников «Арктика-Р». В рамках этой программы должны быть созданы современные радиолокационные спутники, которых в России пока еще нет.

Использование геоинформационных космических услуг открывает новые возможности для мониторинга существующей производственной инфраструктуры компаний Группы Газпром, а также для освоения новых месторождений, строительства газопроводов и т.д. Особенно актуально решение этих задач в Арктическом регионе, где космические средства мониторинга значительно эффективнее, чем традиционные наземные и авиационные. Космическая радиолокационная съемка является эффективным средством для ледового мониторинга больших территорий Арктики.

Создание отечественной космической радиолокационной системы позволит проводить дистанционный всепогодный мониторинг ледовой обстановки на всем протяжении Северного морского пути не реже двух раз в сутки. Кроме того, система «Арктика-Р» обеспечит: контроль судоходства, производственную безопасность шельфовых объектов, мониторинг экологической обстановки в местах производственной деятельности.

Сегодня в геоинформационных услугах заинтересованы госструктуры и промышленные предприятия, поэтому в окупаемости проекта мы не сомневаемся.

— Возвращаясь к первому вопросу, Николай Николаевич, в каких случаях наиболее эффективно государственно-частное партнерство в космической деятельности?

 — В настоящее время, государственно-частное партнерство может быть наиболее эффективно при создании и эксплуатации космических систем гражданского, или, как раньше говорили, народно-хозяйственного назначения. Это касается космических систем, которые сами производят товарные услуги для широкого круга потребителей. К ним уже относятся космические телекоммуникационные и геоинформационные системы. Я думаю, что в недалеком будущем к ним присоединятся и новые пилотируемые космические системы, которые смогут обеспечить стоимость космической услуги, доступную широкому кругу коммерческих потребителей. И мы уже видим реализацию подобных проектов за рубежом.

Коммерциализации космических услуг будет способствовать внедрение новых технологий, которые помогают снизить удельную себестоимость услуги, но повысить ее потребительские свойства.

Что касается космических систем оборонного и научного характера, то они, как и прежде, будут создаваться на основе государственного заказа.